1 апреля 2021 года на онлайн-семинаре «Удаленная занятость в России в период пандемии COVID-19» представил результаты исследования старший научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования (ИНСАП) РАНХиГС Виктор Ляшок.
Работа в удаленном формате размыла границы труда и отдыха, снизила производительность, но в итоге стала привычной и была воспринята достаточно позитивно. При этом сохранения дистанционного формата работы после завершения пандемии ожидает лишь небольшой процент работников.
По словам эксперта, во время пандемии наблюдался рост удаленной занятости по всему миру. Согласно телефонным опросам, проведенным ИНСАП РАНХиГС, в России доля людей, которые перешли на удаленный режим работы достигла 29% в мае 2020 года, что является историческим максимумом. В 2021 году эти показатели также остаются высокими. Опросы показывают, что отношение работодателей к такому виду занятости продолжает меняться – теперь этот режим воспринимают более лояльно.
До 2020 года в разных странах к «удаленке» подходили по-разному. Например, в странах Восточной Европы не более 5% граждан работали дистанционно. Тогда как в странах Северной и Центральной Европы этот показатель был гораздо выше – около 37% в Нидерландах и Швеции, около 30% – в Исландии и Финляндии. При этом эксперты наблюдали в странах ЕС постоянный рост доли работников, занятых удаленно: если в 2008 году на «дистанте» трудились 12,4% занятых, то в 2019 году уже 16,1%.
В России, согласно данным мониторингов, лишь 1,5 – 2 % опрошенных граждан указывали, что работали из дома часто или постоянно. Показатели оставались практически неизменными с 2010 года. Чаще всего, удаленную работу практиковали люди с высоким уровнем квалификации в таких сферах, как образование, связь, информационные технологии, финансы и страхование, научная и профессиональная деятельность. Кроме того, удаленный формат работы в основном выбирали и могли себе позволить граждане в возрасте 35-50 лет.
Институтом социального анализа и прогнозирования РАНХиГС было проведено четыре телефонных опроса населения: в мае, сентябре и декабре 2020 года, и в феврале 2021 года, в каждом из которых приняло участие 1600-1800 респондентов со всей России. Показатели распределились следующим образом: в мае на «удаленке» трудились почти 29% опрошенных. В сентябре, когда прошла первая волна пандемии, доля удаленно занятых снизилась почти до доковидного уровня – 9,7%. При этом с началом второй волны пандемии этот показатель вновь вырос – до 21,5%, а в феврале снизился до почти 16%.
Эксперты отметили, что в начале пандемии при массовом переходе на «удаленку», рабочие графики сбились, а работники и сами работодатели заявляли, что режим работы перешел в формат 24/7. Позже ситуация улучшилась, а режим труда и отдыха немного стабилизировался.
На вопрос «Где вы работаете более эффективно?», в июне 2020 года более молодые респонденты отвечали «скорее дома» или «дома». А 75% опрошенных более старшего возраста были уверены, что эффективнее работают вне дома. К началу 2021 года эта разница была нивелирована: в основном опрошенные, независимо от возраста, уверены, что эффективность работы вне дома существенно выше.
При этом к удаленной работе работники в основном относятся нейтрально или положительно, воспринимая «удаленку» как еще один формат – со своими плюсами и минусами.
Также эксперты попросили оценить работников, насколько, по их мнению, был эффективен переход на «удаленку» для работодателя. Работники в основном признали, что для работодателя это был скорее негативный опыт, и лишь около 13% решили, что для работодателя этот формат принес положительные изменения. Большинство опрошенных работников считают, что после пандемии в основном все вернутся в офисы.
«В прошлом году наблюдался рост удаленной занятости. Но он коррелировал с ростом количества заражений коронавирусом. В настоящий момент доля удаленно занятых снижается, и этот процесс продолжится. С введением дистанционных форматов, по мнению работодателей и самих работников, производительность труда снизилась, а продолжительность рабочего времени на «удаленке» росла. Также эффективной работе мешали технические, психологические и другие факторы», – пришел к выводу Виктор Ляшок.
Доклад прокомментировала руководитель ИНСАП РАНХиГС Татьяна Малева. По ее мнению, работодатель будет выбирать в дальнейшем наиболее экономически выгодный для себя формат вне зависимости от показателей эффективности работников. «До тех пор, пока работодатель будет иметь экономию совокупных издержек, его не будет интересовать производительность. Под совокупными издержками надо понимать арендные, административные и прочие издержки. Экономия на расходах может перевешивать потери от снижения эффективности труда. То есть, даже если все будут работать хуже, но работодатель значительно сэкономит на аренде и покупке компьютеров, то он выберет дистанционную занятость. Эту гипотезу нам предстоит проверить – в том числе и на примерах за рубежом», – отметила директор ИНСАП.
Также по результатам онлайн-семинара были намечены планы: экспертам предстоит проанализировать рынок труда, чтобы выяснить, насколько удаленная занятость стала привычной в сегментах предложения и спроса, а также, насколько очный или дистанционный формат стал принципиальным для ищущих работу, и что готовы на это предложить работодатели.